Научные сотрудники Центрального военно-морского музея имени императора Петра Великого с помощью инструментов искусственного интеллекта реконструировали внешность адмирала Федора Федоровича Ушакова.
К 280-летию со дня рождения адмирала Ф.Ф. Ушакова научными сотрудниками Центрального военно-морского музея имени императора Петра Великого с помощью инструментов искусственного интеллекта был проведен эксперимент, в основу которого легло портретное изображение адмирала, по легенде подаренного им лично монастырю Божией Матери Высокой на острове Корфу (ныне в составе Греции) и чеканный потрет на медали, которую кефалонцы в знак признательности преподнесли своему освободителю в 1800 году.
Изображение человека и на медали, и на портрете похоже, хотя мастерство художника, на наш взгляд, оставляет желать лучшего. Рабочая группа научных сотрудников музея, в которую вошли специалисты научно-информационного центра и ученые-историки, а также профессиональные фотографы и художники мастерской художников-маринистов ЦВММ, поэтапно обработали портрет с острова Корфу инструментами искусственного интеллекта, получив электронное изображение человека, каким оно могло быть в реальности. Следует подчеркнуть, что на этот момент Федору Федоровичу уже было 55 лет, и по мнению ряда исследователей, выглядеть он должен был бы намного старше, однако есть сведения о том, что старел адмирал медленно и всегда выглядел моложаво.
Как повествует его биограф академик Иван Федорович Пыляев, «Федор Федорович Ушаков был роста среднего, сухощав, в плечах широк. Лицо имел моложавое приятное, и в глубокой старости всегда на оном играл румянец. Нрава был чрезвычайно вспыльчивого. Беспорядки, злоупотребления заставляли его выходить из приличия, но гнев скоро утихал».
Продолжая увлекательный эксперимент, специалисты ЦВММ, не меняя пропорций лица, «состарили» человека на имеемом изображении еще лет на 10-15, сняли с него парик уже ушедшей к тому дню эпохи, добавили зачесанные назад седые недлинные волосы, ведь на своде черепа были найдены остатки седых волос длиной около 5 см, затем переодели в мундир, который Федор Федорович пошил себе в годы проживания в столице. Напомним, он купил себе дом, располагавшийся на месте дома № 9 по 10-й линии Васильевского острова, где прожил три года с 1804-го по 1807-й.
Мы помним, что 17 января 1807 года по прошению Федор Федорович был уволен с должности главного командира Балтийского гребного флота и начальника флотских команд в Санкт-Петербурге в отставку: «…при старости лет моих отягощен душевной и телесной болезнью и опасаюсь при слабости моего здоровья быть в тягость службе и посему всеподданнейше прошу, дабы высочайшим Вашего Императорского Величества указом повелено было за болезнью моей от службы меня уволить». Прошение император удовлетворил, и Ушаков ушел на покой «…за болезнию, от службы с мундиром и положенным жалованием». Адмиралу было тогда 62 года.
В ходе сравнения полученного изображения с каноническим образом флотоводца кисти Петра Бажанова установлено его поразительное сходство.
Но есть мнение, что Бажанов написал копию с заказанного еще самим Ушаковым прижизненного изображения адмирала начала XIX в. Можно предполагать, что Федор Федорович был человеком небогатым, потому заказать свой портрет у известного мастера вряд ли мог себе позволить, а вот у художника «средней» руки - возможно… потому и фотографического сходства предполагаемой внешности реального человека с портретом обнаружить затруднительно. Но пропорции лица, полученного с помощью искусственного интеллекта и на живописном портрете не просто близки - они совершенно идентичны. При этом эти же пропорции в целом соответствуют имеемым фотоизображениям черепа адмирала Ушакова, извлеченного сотрудниками Центрального военно-морского музея из его погребения в 1944 году.
При этом исследовавший останки Ушакова академик М.М.Герасимов считал, что череп оказался значительно короче и шире живописного лица. Можно предположить, что таковая оценка с учетом сильного разрушения надкостницы челюстных костей черепа неточна, кроме того, новые исследования с использованием компьютерных технологий показали, что наложение, сделанное Герасимовым, было некорректно. Герасимов не учел масштаб и ракурсивное положение. Но у него попросту не было таких технических возможностей, какими располагает наука сегодня.
Мы не ставим точку в этой дискуссии, а открываем её новую главу, которая, как мы надеемся, приведёт нас всех к новым интересным открытиям. А смежные науки помогают расширить границы исторического знания.
